Наверное, женщины произошли от инопланетян,
сказочных фей или капель росы на лепестках розы. Им, женщинам, виднее. Что
касается мужчин, то уж нам-то никак не удается пока стереть со своих могучих
мохнатых тел некоторые родимые пятна нашего животного происхождения. Этим и
объясняются кое-какие особенности нашего поведения, которые
высокоцивилизованным представительницам лучшего пола давно было бы пора нам
простить. Это не мы виноваты, а наши предки-крокодилы.
Для тебя, наверное, не секрет, что некоторые женщины говорят
про нас с тобой всякие обидные вещи. Называют нас именами разных животных -
нередко довольно неприятных животных, надо отметить. Например, кобелями и свиньями.
Ну, насчет кобелей понятно. Это в связи с нашей постоянной
готовностью оприходовать любую новую болонку, мелькнувшую на горизонте. Что
касается свиней, так это намек на те штаны, которые кто-то вчера совершенно
автоматически положил ей на туалетный столик... Да, допустим, они были не
совсем свежие. Тем не менее "свинья" в данном случае - это не совсем
подходящий термин. Если уж ругать нас за сходство с некоторыми животными, то
брать нужно гораздо шире. По большому счету, в процессе долгой эволюции в нас
оказалась намешана куча всякой живности. Мы сумели не просто пройти, но и
сохранить в генетической памяти вида почти все этапы биологического развития.
Поэтому мы способны вести себя совершенно по-разному: и как слоны, и как львы,
и как бабуины, и как орлы, и как крысы. Фактически наши возможности в этом
отношении безграничны. Научные наблюдения лишь подтвердили данную гипотезу.
Мужчины часто начинают уставать от любовных игр, если
притупляется острота и свежесть ощущений. Партнерша постепенно приедается и
раздражает даже тогда, когда временно молчит о своем страстном желании
превратить спальню в детскую. В такие моменты некоторых из нас начинают манить
новые романтические приключения. Другие просто мечтают вновь оказаться на
свободе, за стойкой пивного бара, в настоящей холостяцкой компании
друзей-приятелей.
Самка слона беременеет один раз в пять лет. Все остальное время
она абсолютно фригидна, хотя и продолжает по привычке кокетничать и флиртовать.
Самец, не зная когда же наконец наступит блаженный миг космического оргазма,
готов пожертвовать даме лучшие годы своей жизни. Почти целую пятилетку он не
отходит от нее ни на шаг. Он обнюхивает ее. Он регулярно с любовью засовывает
свой хобот в ее пасть. Он прижимается к ней всем телом и трется о ее мощный
бок, не питая особых надежд, что его преданность окажется вдруг вознаграждена.
Пока не происходит чудо: слониха готова принять его в объятья. И не успевает
она толком прийти в себя от сладостной истомы, как обнаруживает, что осталась
совсем одна. Слон-изменник уже спешит трусцой к толпе своих дружков, готовых с
хохотом выслушивать рассказы о пикантных подробностях его адюльтера. А
брошенная слониха еще два года бродит по джунглям в беременном состоянии,
лишенная какого бы то ни было внимания со стороны коварного обольстителя.
Все мы в курсе, что такое кодекс мужской чести. Хотя он и не
писан на бумаге, но соблюдается почти всеми уважающими себя мужчинами.
Настоящий друг, например, никогда не переспит с женщиной друга, даже если она
сама примчится к нему в койку в чем мать родила. Казалось бы, этот кодекс -
продукт высочайшей социальной организации, результат культурного и
нравственного прогресса, достигнутого человечеством.
Однако, как ни прискорбно это сознавать, поведение назойливых,
крикливых сомалийских самцов гамадрилов регулируется весьма сходными правилами
и табу. Помимо законной супруги, настоящий гамадрил обычно имеет еще эскорт из
двух-трех подружек без комплексов, которых он время от времени меняет. При этом
перед самцами из другого стада у него нет никаких моральных обязательств, и он
уводит их топ-моделей без всякого зазрения совести. Но вот на подруг своих
соплеменников он никогда даже не подумает покушаться.
Мужчины знают, что женщин, теоретически предпочитающих
суперменов - всяких Джеймсов Бондов и Тарзанов, - вполне можно поймать и на
жалость. Очень уж силен в них этот материнский инстинкт. Тянет их и на
чувствительных, легко ранимых мальчиков, столь похожих на их будущих малышей.
Подходим ли мы на эту роль? Ничуть. Но мы все равно способны ее сыграть ради
достижения поставленной цели.
В этом мы не уступим даже акуши - небольшому грызуну из Южной
Америки. Чтобы привлечь самку, этот мерзавец точно имитирует плач голодного
крохотного акушонка, а при приближении жертвы начинает трястись, словно в
припадке безумной робости. И, как ни странно, это срабатывает. Самые жалкие,
самые убогие на вид самцы пожинают лавры очередной сексуальной победы.
Ради научной истины, впрочем, следует отметить, что в случае
неудачи акуши мстительно метит самку своей мочой, чтобы она не досталась
другому. Мы, разумеется, очень редко заходим столь далеко.
Несмотря на всю нашу любовь к оружию и кровавым военным
схваткам, мужчины в быту довольно плохо переносят боль. Какая-нибудь заноза,
булавка, легкий ушиб или нечаянный порез выводят нас из себя, заставляя
испытывать гнев и необходимость сорвать на первом встречном собственную злость.
Этими первыми встречными обычно оказываются наши близкие.
Крысы тоже очень легко теряют душевное равновесие. Достаточно
подвести к их клетке электрический ток и время от времени тревожить их не очень
сильными, но все же довольно чувствительными разрядами, как они начинают
паниковать, проклиная весь этот жестокий, столь несправедливый к ним мир. В
процессе лабораторных испытаний крысе, сидевшей в одиночке, установили
прерыватель. Крыса быстро обнаружила, что, нажимая на эту кнопку, она
избавляется от болезненных уколов током. Затем в клетку запустили еще одного,
чужого самца. Старожил клетки тотчас же забыл о токе и прерывателе, накинулся
на оккупанта и не успокоился до тех пор, пока не уложил его на пол в
бессознательном состоянии. Затем он неспешно вернулся к прерывателю и нажал на
кнопку с таким видом, словно хотел сказать: "Я, конечно, немного
погорячился, но мне нужна была эта разрядка".
Как бы мы ни старались, мы невольно прекращаем процесс
романтического ухаживания, добившись сексуальной благосклонности от женщины. Мы
сразу расслабляемся. Наши подарки становятся более редкими. Мы забываем
приносить цветы и коробки конфет. Нам уже лень ужинать в дорогих ресторанах, и
мы начинаем убеждать наших дам, что ужин по-домашнему куда более полезен для
здоровья, чем вся эта общепитовская бутафория. Многим может показаться, что уж
эти-то проявления - чисто человеческая инерция. И вновь это мнение будет
ошибочным.
Наблюдения орнитологов свидетельствуют, что в брачный период
черные вороны, только встретившись, обязательно оказывают дамам знаки
нежнейшего внимания, кормя свою избранницу с клюва. Через некоторое время,
однако, полагая, что они уже и так хорошо знакомы, самцы бросают это нудное
занятие, лишь изредка имитируя заботу и щелкая перед красавицей пустым клювом.
Мы все по натуре - игроки. Но почти никто из нас не умеет
проигрывать. Потерпев поражение, неважно в какую именно игру - в бильярд,
футбол, карты, пари или на бирже, - мы не только имеем весьма бледный вид, но и
такой уровень адреналина и тестостерона в крови, который будет, пожалуй,
маловат даже для трехлетнего мальчугана. Зато выиграв - ого-го! - мы не устаем
трубить на весь свет о своих победах, всячески старясь унизить или хотя бы
поддеть и так уже поверженного противника. Нас так и распирает от избытка
тестостерона. Казалось бы, чисто человеческая слабость. Ничего подобного!
Все то же самое можно видеть и в курятнике. Во время схваток
новых претендентов со старым петушиным султаном за обладание всем гаремом.
Побежденный здесь тоже выглядит так, словно его уже ощипали для варки. Тогда
как новый или старый, подтвердивший обоснованность своих полномочий владыка
прогуливается по всем своим владениям с выправкой кремлевского курсанта на
плацу.
Кстати, тяжелее всего поражения переживаются крысами. Обычно
они убегают от стаи и страдают в одиночестве от чувства жгучего стыда. Известны
даже случаи летальных исходов среди них единственно по этой причине.
Обзаведясь постоянной девушкой, мы нисколько не сомневаемся,
что, вернувшись домой с работы, мы должны видеть на столе готовый ужин. Даже
если наши женщины тоже работают не меньше нас. Сколько бы лет ни шла уже битва
за освобождение женщин, мы абсолютно уверены, что на рынке и на кухне они
чувствуют себя привычнее, чем мы. Что им там хорошо, в то время как нам плохо и
неуютно. Что это - проявление чисто человеческого эгоизма? Как бы не так.
У львов тоже охотятся только самки. Самим львам, видимо, мешают
их пышные гривы, да и бегать по саванне в поисках продовольствия, прямо скажем,
- не царское дело. Так что львицам самим приходится выслеживать мясо и
торговаться о цене с продавцами, у которых порой бывают довольно острые рога и увесистые
копыта. И лишь тогда, когда обед, испустив последний вздох, оказывается
приготовленным, в столовую выходит лев-самец. Он идет медленно, с высоко
поднятой головой. Ему некуда спешить. Он хорошо отдохнул и поэтому выглядит
свежим и довольным, предвкушая очередной обед, во время которого первая и
лучшая порция - пресловутая "львиная доля" - по закону джунглей
достается именно ему. И, поскольку львицы еще не создали своего феминистского
движения, гривастому ублюдку пока что все сходит с рук. То есть с лап.
